Мы же продолжаем отмечать пятидесятилетие хип-хопа долгими и увлекательными беседами с яркими представителями всех четырех элементов этого самого хип-хопа (MC, ди-джеинг, брейк-данс и граффити). Позвонили в мировую столицу жанра (Нью-Йорк – уточняем из вежливости), чтобы поговорить с Эфроном Андалузом III-м — одним из лучших и самых востребованных муралистов города. В чем разница между стрит-артом и граффити, насколько громко могут «высказываться» здания и как уличное искусство влияет на комьюнити
ENCORE: Андалуз, привет! Сходу отдаем судьбу Нью-Йорка в твои руки: «Метс» или «Янкис» (профессиональные бейсбольные команды, первая базируется в Куинсе, вторая из Бронкса — прим. редакции)? А то мы видели тебя в обеих джерси…
Andaluz: Скажу так: сам-то я «янки», но родом из Куинса. Поэтому «Метс» у меня ассоциируются с домом. Кстати, через две недели после моего рождения в 1986-м году, они взяли Мировую серию (решающие игры сезона в MLB — прим. редакции)! В общем, эта команда занимает место в моем сердце, но, как болельщик, я больше симпатизирую «Янкис».
ENCORE: С судьбой Нью-Йорка решили. Теперь о судьбе Вселенной: знаем, что в детстве ты сам сочинял комиксы и рисовал супергероев. Расскажи, кто спасал мир в твоем воображении?
Andaluz: Ну, по большей части я срисовывал уже существующих персонажей, временами несколько их дорабатывая. Я обожал комиксы, все время рисовал своих самых любимых героев MARVEL, например Халка. Я сам был крупнее большинства детей, поэтому «зеленый» мне особенно нравился. И еще русский (Петр Распутин, он же Колосс, персонаж комиксов про Людей Икс — прим. редакции). Росомаха конечно же, Циклоп… Отличные парни!
ENCORE: Ок, MARVEL или DC? Хотя ладно, забей…
Andaluz: Ну, мой самый-пресамый любимый герой — это Бэтмен. Из «ДиСишных» как раз мужик. Помните в 90-х был мультфильм? Офигительное телешоу! Еще я, кстати, обожаю Черепашек (тех, которые ниндзя — прим. редакции). Полагаю, что бесконечное рисование всех этих персонажей в детстве, как и желание самому стать автором комиксов, сильно повлияли на нынешний стиль моего искусства.
ENCORE: Почему Бэтмен был столь особенным для тебя?
Andaluz: Я родился в конце 1980-х. Именно тогда Майкл Китон впервые надел костюм летучей мыши (в картине Тима Бертона 1989-го года — прим. редакции)… С выходом фильма в стране началась натуральная бэтменомания. Мне три года, и Бэтмен повсюду. Разумеется, когда ты ребенок, это очень впечатляет. А еще в него было проще играть, представлять себя им. Ну, например, Супермен. Возможно, сильнейший из всех супергероев. Крутейший мужик, безусловно. Но только вот он и не мужик-то вовсе, а пуленепробиваемый летающий чувак с другой планеты. Брюс же (Уэйн который — прим. редакции) — обыкновенный человек. Такой же, как и мы все.
ENCORE: Не такой же, намного богаче.
Andaluz: Мало ли в мире миллиардеров. А вот вся эта тема с переодеванием и секретной жизнью по ночам… Мы [стрит-художники] примерно этим же и занимаемся.
ENCORE: Что скажешь про саундтреки? «Бэтмены» ими славятся. Скажем, “Kiss from a Rose” Seal’a.
Andaluz: Шикарная песня. Это из «Бэтмен навсегда» (фильм 1995-го года с Вэлом Килмером в главной роли — прим. редакции), если я не ошибаюсь. Думаю, что саундтреки к фильмам в 1990-х, в целом, были чем-то большим, нежели сейчас. Значили больше, были лучше. Люди, действительно, ждали эти релизы не меньше, чем само кино. Сейчас же музыка плюс-минус одинаковая во всех подобных картинах.
ENCORE: Кстати, вспомнили! Мы — паблик про хип-хоп. Давай про последний и поговорим. Ты один из немногих известных нам людей, который совмещает в себе сразу два элемента хип-хопа из четырех: создаешь муралы и граффити, а также читаешь рэп. Расскажи, когда в твоей карьере появилась музыка?
Andaluz: Кажется, что музыка была всегда. Мы жили в Куинсе, хип-хоп был повсюду. Мой дядя, например, создавал биты и продюсировал локальных рэперов. Из его комнаты постоянно громыхало, там всегда тусили его друзья и накидывали рифмы. Это Нью-Йорк, чуваки, хип-хоп здесь родился! Шляешься по улицам и впитываешь в себя это все — Ричмонд-Хилл, Джамейка (районы Куинса), расписанные граффити поезда, уличные МС… Я начал сочинять рэп еще совсем мелким пацаном. Для меня это был такой же процесс, как и мое рисование. Хотя фристайлить я стал даже раньше, чем рисовать. Но, по большому счету, идея в любом виде искусства одна — превратить ничто во что-то.
ENCORE: Нам очень понравился твой трек “Thoughts of an Artist”. Особенно эти неожиданные синты, как будто из старых видео-игр. Расскажи про эту работу?
Andaluz: Мы сделали трек вместе с известным продюсером Джонни Джулиано, и, да, на тот момент это и были мои мысли. О том, что происходило вокруг в 2012-м и 2013-м годах. А происходило много всякого дер*ма. Моего лучшего друга убили — я рассказал об этом в песне. Был еще один молодой джентльмен, Ноэль Поланко, бывший морпех. Его застрелил полицейский в Куинсе без видимых на то причин. Я рассказал об этом в песне. Как и про ураган «Сэнди», который унес много жизней в 2012-м. Как и о многом, через что проходил тогда и мир и я сам. Я зачитываю о вещах, которые вижу и ощущаю. Я написал песни про двух своих лучших друзей — Джерри и Дюрана — которые погибли. Написал про кузена Джоша, который попал в тюрьму. Два года назад я дропнул альбом “Welcome to the Quarantine” — своеобразную летопись пандемии. Если кто-то лет через десять-двадцать послушает эти треки, он узнает, что мы тогда чувствовали, насколько были растеряны и напуганы. От трека к треку можно проследить и развитие моей веры в Бога. Тогда ее многие теряли, и я не исключение. Мы просто с ума все посходили. Не понимали, что происходит, кому можно доверять, кому нет, что правда, а что — ложь. Все эти конспирологические теории и так далее. Но, в конечно счете, именно вера в Господа помогает мне преодолевать трудности и двигаться к свету из темноты. Весь спектр этих эмоций и мыслей проходит через мой альбом. Приятно, что вы выделили конкретную песню в моем творчестве, я же сам не смогу выбрать. Каждый мой трек по-своему важен. Могу лишь сказать, что если хотите развлечься и узнать удивительные истории — слушайте мою музыку (смеется).
ENCORE: И все же, эти потрясающие синты… У нас есть догадка! Ты олдскульный геймер? Sega, Nintendo, все такое?
Andaluz: О-о-о ДА!
ENCORE: Какие консоли у тебя есть?
Andaluz: Перечислите все, какие знаете и… У меня есть каждая (смеется). Все в рабочем состоянии! А некоторые я еще кастомизирую.
ENCORE: Твоя самая любимая игра из восьмибитной эры?
Andaluz: Помню, как часами играли с друзьями в Черепашек-ниндзя… Ну, и всевозможные аркады проходили, конечно же. Потом папа подарил мне Super Nintendo, и я подсел на Соника…
ENCORE: Мы обожаем Соника!
Andaluz: Прямо как моя дочка! Она вообще уверена, что она ежик, а не человек. Знаете, кстати, что забавно: говоришь детям про Флэша, а они в ответ: «Флэш?! Нам наплевать на него, мы хотим быть как Соник!». Ты пытаешься парировать, мол, малышня, вообще-то сам Соник хочет быть как Флэш, но им совершенно пофиг. В общем, да, Super Nintendo, наверное, моя вторая любимая консоль. Да и вообще вторая, которая была у меня в детстве. А потом вышла Nintendo 64. Думаю, она поменяла и саму игру и наше сознание. Появились новые фишки, например, 3D. Ну, а “Super Mario” и вовсе снес мне крышу.
ENCORE: Твое искусство буквально везде — ты создаешь муралы, выпускаешь песни, разрабатываешь логотипы, кастомизируешь кроссовки, консоли, тачки да и вообще все, что можно кастомизировать. Также у тебя есть свой бренд одежды. Расскажи про заход в индустрию моды?
Andaluz: Я долгое время выпускал шмотки под брендом On Da Loose. Мы были представлены во многих магазинах Нью-Йорка, также эксклюзивно кастомизировали кроссовки для выставок. Потом появился бренд FAM, короче говоря, направление одежды всегда шло параллельно всем остальным направлениям моей деятельности. Временами, правда, несколько буксует. Как и во всем остальном, моде нужно отдаваться полностью. Развивать бренд одежды очень энергозатратно и дорого. Недостаточно просто шмотки выпускать, нужно заниматься промо, участвовать в показах и так далее.
Из работы с FAM я иногда выпадаю, потому что не хватает энергии, она по большей части сосредоточена в работе над муралами на текущий момент. Но, слава Богу, я в таком положении, когда могу себе позволить команду. Я по-прежнему разрабатываю основные концепции, но всем остальным заняты другие люди.
ENCORE: Ты из Куинса, это значит, что граффити культура окружала тебя с самого рождения. Ты помнишь тот момент, когда впервые осознал, что целый город может стать твоим холстом?
Andaluz: Мы жили на пересечении 117-й и Jamaica Avenue, там находилась станция метро. Поезда проходили над дорогой, ты слышал их грохот каждые минут десять. И каждый вагон был затэган. И ты все время их разглядывал. Пока шел в школу, проходил кварталы разрисованных стен. Но отправной точкой в моей голове стал один конкретный мурал. Это уже не граффити, а полноценный стрит-арт. Картина на стене здания банка, который находился на Jamaica Avenue. На ней были изображены Мартин Лютер Кинг, Мать Тереза, Махатма Ганди и другие великие деятели. Это была самая прекрасная работа, что я видел в жизни. Ребенком я смотрел на нее и просто не мог поверить, что кто-то создал подобное, и главное — нарисовал во всю стену. С того момента я осознал, что могу высказываться через здания. Того мурала уже нет, к сожалению, а главное, я даже не смог найти его изображения в Интернете. Находил упоминания на различных форумах, но не фотографии. Все-таки, это было начало 1990-х… Очень надеюсь, что однажды найду эту картину и ее автора. Хочу поблагодарить за вдохновение, которым он для меня стал.
ENCORE: Ты сказал: «Уже не граффити, а полноценный стрит-арт». Расскажи о различиях? Насколько мы знаем, в 1980-х мэр города поставил себе задачу очистить улицы Нью-Йорка от тэгов. Можно сказать, что это и был момент, когда жанры разделились? Тэги под мостами, как родственники вандализма, и муралы как отдельный жанр современного искусства?
Andaluz: Полагаю, вы правы, и разделение произошло во время той «чистки». Но также я думаю, что есть и естественный процесс развития. Стрит-арт начался с граффити. Многие карьеры родились из баллончиков с краской где-нибудь в переулках Бронкса. В какой-то момент граффитисты просто доходят до точки, в которой им уже мало написать на стене свое имя или какие-то слова. А могу ли я нарисовать лицо? А, может, я добавлю к своему тэгу целого персонажа? Постепенно работы становятся чем-то намного большим, чем обычное граффити. Культура тэгов смешивается с изобразительным искусством. Я, например, закончил FIT (Технологический институт моды, государственное учреждение в Нью-Йорке; среди выпускников: Кельвин Кляйн и Майкл Корс — прим. редакции), факультет изобразительных искусств. Я способен писать любыми красками, у меня большой бэкграунд в различных техниках. Когда я профессионально занялся стрит-артом, я не учился на ходу наносить изображение на поверхность баллончиком. Я лишь осваивал новую технику, уже обладая обширной базой знаний в колористике, форме и работе с краской. Многие люди по-прежнему называют меня граффити художником, но я не занимаюсь граффити. Я муралист. Сам себя я называю уличным художником, потому что многие работы делаю на городских стенах, но муралы могут быть и в помещениях. Однако, как только люди видят баллончики с краской, они сразу думают, что я сейчас тэгать что-то начну (смеется). Когда я переехал на Лонг-Айленд, с этим даже сложности возникли. Лонг-Айленд это не Куинс, тут люди сразу копов вызывают, если видят тебя с краской на улице. Долгое время у меня возникали сложности с поиском стен для моих работ. Для прохожих ты вандал, а не художник. Ну, и отвечая на ваш вопрос — граффити это про теги. Муралы — это стрит-арт.
ENCORE: Ты сказал о своих работах в помещениях. Что это? Оформление ресторанов, магазинов, офисов? Как часто ты реализуешь подобные проекты?
Andaluz: Достаточно часто, в основном, зимой. У нас тут холодно, а я мерзлявый. Работать на улице в это время года мне сложно. Я часто оформляю рестораны. И это здорово, люди идут на ужин, а заодно получают дополнительную эмоцию. Мне это нравится. Но если бы я мог рисовать на улице ежедневно, я бы рисовал на улице ежедневно. Согласитесь, здорово порой сходить на презентацию в пафосную картинную галерею. Это отдельный опыт, который не сводится исключительно к просмотру искусства. Люди наряжаются, пьют вино, общаются. Это по-своему круто. Но также есть масса людей, которые не хотят наряжаться и идти в картинную галерею. Или попросту не могут себе этого позволить. Зато эти же люди могут выйти на улицу и… Увидеть что-то получше (смеется). Им не нужно будет волноваться, достаточно ли модно они одеты, а главное – это будет совершенно бесплатно. И свои эмоции от просмотра они получат сполна. Для меня это важнейшая часть стрит-арта — вдохновлять людей, вдохновлять комьюнити. Мне постоянно приходят запросы от галеристов, вероятно, что-то однажды я и сделаю в этом направлении, но на текущий момент я настолько занят и востребован в стрит-арте, что не хочу отвлекаться. Мое место, как художника, – на улицах.
ENCORE: Втопим педаль газа в пол, Андалуз! Ты выкладывал в своем аккаунте видео с прекрасной «Шеви» 1984-го года. Как продвигается прокачка тачки?
Andaluz: Да как одна большая заноза в заднице, вот как (смеется). Тачка старая, детали находить непросто… Первоначально я увидел такую же машину, когда снимал клип в Атланте. Мой друг на ней приехал, «Шеви» C10… я как только ее увидел, сразу говорю: «Йо, чувак, что это?! Мне нужна такая!». Ну, а когда речь идет о таких психах, как я… Разумеется, как только я вернулся в Нью-Йорк, сразу полез в Интернет искать тачилу. Нашел. Во вменяемых кондициях, движку, конечно, кранты, но корпус практически целый. Я доставил машину в гараж к своим партнерам. С тех пор вот с ней м*дохаемся (смеется). Начинку всю сменили, кузов латаем там, где надо. Скоро буду красить, а потом… А потом крутейшая тачка будет, вот что потом. Помните шоу такое было, Pimp My Ride? У нас тут примерно тоже самое, считайте, что мы East Coast Customs.
ENCORE: Опасный вопрос для такого яркого представителя Восточного побережья: как относишься к рэпу «Запада»?
Andaluz: Я вам вот что скажу: Тупак мне нравится больше, чем Бигги. Как уроженцу Нью-Йорка мне такое, конечно, даже не стоит вслух произносить, но есть как есть. Считаю, что Пак просто лучше как артист, вот и все. Мне многие «западные» парни нравятся, из Лос-Анджелеса, Сан-Диего… Но глобально, разумеется, East Coast All Day, baby!
ENCORE: Ты как-то отметил, что фиолетовый — главный цвет для тебя. Одна из твоих тачек фиолетовая, у тебя фиолетовые шузы, у твоей дочки — тоже. Почему фиолетовый?
Andaluz: Это королевский цвет, цвет благородства. А вообще, я когда был мелким, часто играл с кузенами в Черепашек-ниндзя на приставке. Всегда выбирал Донателло. Это главная причина моей любви к фиолетовому.
ENCORE: Мы играли за Микеланджело.
Andaluz: Я заметил, что вы смешные ребята, прямо как Микки! Возвращаясь же к побережьям, за мной, помимо Пака, еще грехи имеются: я большой фанат «Лейкерс». В их цветах тоже есть фиолетовый. Короче говоря, с этим цветом связано слишком много вещей, которые мне нравятся.
ENCORE: Мы обратили внимание, что многим рэперам нравятся твои работы. LOX всем составом завалились посвященный им мурал посмотреть, Busta Rhymes шэрил твои работы в соцсетях. Кто твоя самый ярый фанат среди монстров хип-хопа?
Andaluz: Слушайте, мне кажется вам проще у них самих спросить, я не знаю (смеется). Вот что точно могу сказать с гордостью — у меня есть репутация. Когда речь заходит о муралах хип-хоп тематики и люди узнают, что я берусь за дело, для многих это событие. «Охренеть, вы слышали?! Андалуз будет рисовать того-то или этого!». Если же говорить про дружбу, то я общаюсь со многими рэперами. Тони Яйо из G-Unit мой братан, например. Он, кстати, недавно трек выпустил, а я к релизу обложку делал. Правда я ее нарисовал еще года два-три назад, но он только сейчас дропнул.
ENCORE: Ему понравится в российском шоу-бизнесе! Кстати, о последнем: у нас появилась новая волна хип-хоп артистов, которые, временами, ну какую-то совсем лютую дичь зачитывают в треках. Про то, как они кого-то насилуют, например, буквально. Однако когда великовозрастная редакция нашего канала задает логичный вопрос — чуваки, вы совсем е****лись? — в ответ мы отхватываем от джензеров. Они говорят, мол, все же не всерьез! Этот рэпер вообще девственник, веган и живет с мамой. Просто юмор у него такой. Нам, старикам, не понять. Как ты считаешь, насколько артист ответственен за то, что выкидывает в мир? Где грань между свободой высказывания и смыслами, которые способны нанести вред?
Andaluz: Когда мы молоды, мы не чувствуем ответственности. Тот человек, которым я был, совсем не похож на мужика, которым я являюсь сейчас. Я смотрю на то, как растет моя дочь, и чувствую ответственность за каждое действие, что совершаю. Раньше же все мы, наверное, были легкомысленны. Если говорить про музыку, то рэперы, на чьих треках я рос, иногда зачитывали такое, от чего сейчас волосы дыбом встают. Скажем, Eminem. Я обожаю его, один из лучших МС всех времен. Но просто вспомните его тексты, а я это слушал в 10-11 лет. При этом и Эм изменился с возрастом. Его лирика изменилась. Не стоит забывать, что эта индустрия сумасшедшая, сама по себе. К сожалению, многие просто не успевают измениться, они умирают от передозировок или спиваются, кто-то рушит свои жизни другими способами, не справляясь с деньгами и властью, которые эти деньги дают. Если говорить конкретно про меня, то я решил через свою музыку продвигать принципиально другую мораль, продвигать другие принципы и веру в Иисуса Христа. Я отлично понимаю, что никак этим не изменю индустрию и ее спрос на модные смыслы: власть, бабки, телки. Но, как артист, я предоставляю со своей стороны слушателю выбор. Дополнительную опцию. Разумеется, большая часть молодежи предпочтет слушать модные треки про власть, бабки и телок, но кому-то все равно будут близки мои смыслы. Кого-то это вдохновит. И пусть их будет не много, но моя миссия, как человека в первую очередь, будет выполнена. Вдохновить хотя бы нескольких людей. Показать им другую перспективу. С возрастом же, с жизненным опытом это и становится главной работой артиста, для этого и нужно его творчество — влиять на людей. Особенно, если у этого артиста есть «громкий голос», который слышат тысячи.
Показать путь через подводные камни, которые будет подбрасывать жизнь. Рассказать о совершенных ошибках и, возможно, уберечь от подобного. Я считаю, что это очень высокий уровень ответственности. Условно, я могу вас убедить подсесть на наркоту. Могу еще массу всякой херни вам внушить. Но я лучше расскажу вам о чем-то светлом, позитивном. Изменю вашу жизнь к лучшему. Да, зачастую возникает возрастной барьер, молодежь не хочет слушать наше поколение, потому что мы не актуальны для них. Им гораздо проще продать читку про материальное, наложенную на модные биты. И некоторые рэперы продолжают так делать, даже будучи в этой игре уже не одно десятилетие. Тут у каждого свой путь. Многим молодым людям попросту нужно самим пережить всю ту хрень, которую они переживут. И это изменит их отношение и взгляды. Если же спустя годы карьеры, артист продолжает зачитывать все о том же… Ну, что тут скажешь.
Еще, кстати, очень важно поведение как раз старшего поколения. Многие из нас ведь тоже стали снимать с себя ответственность. Не удивляйся, что твой ребенок слушает всякую х**ню, объясняй ему, учи, давай альтернативу. Сейчас воспитательный процесс у многих сводится к покупке смартфона или лэптопа для своего чада. «Вот тебе гаджет, а теперь свали нахер, дай дела поделать». А этого достаточно, чтобы ребенку снесло крышу. Он получает доступ к огромному объему информации в Сети, который практически весь контролируется. Его мозг будут пичкать всем, что приносит прибыль. Он будет видеть новости, которые фабрикуются медиа, ту картинку, в которую его заставят поверить. Вот взять нас с вами — вы из России, я из США — и мы отлично знаем, что в наших странах медиа постоянно врут нам друг о друге. Но когда ты юн и восприимчив, при этом брошен в этот поток информации без какой-либо поддержки, для тебя быстро станет правдой все, что тебе подсунет твой гаджет. Сформируется своя картинка мира, свои ценности. Родители должны понять, что это они должны заниматься воспитанием, а не медиа, тренды и Интернет. Они. Когда поймут, проблема с тем, что молодежь считает треки про изнасилования остроумными, отпадет сама собой.
ENCORE: Но осознание чего-то еще не означает, что мы становимся лучше, ведь так? Вспомнили последний альбом Мака Миллера, в котором он много рассуждает о своих попытках избавиться от зависимостей. Спустя пару месяцев после релиза, он умер от передозировки.
Andaluz: То, что случилось с Маком, это ужасное стечение обстоятельств. Я имею в виду, что с подобными проблемами, что были у него, сталкивается огромное количество людей. Но в тот период его сознание стало меняться. И его музыка потихоньку стала меняться. Рядом просто не оказалось человека, который помог бы ему выбраться. А людям нужна помощь. Будь кто-то рядом, Мак был бы с нами сегодня. Он не смог спасти самого себя, но я уверен, что сейчас его музыка влияет на многих, помогает им. Все мы грешники, но благословение артистов в том, что через свое творчество они могут учить на своих ошибках.
ENCORE: Расскажи про проект твоей мечты? Твой самый большой дар комьюнити, который ты однажды принесешь, как стрит-артист?
Andaluz: То, что давно сидит в моих мыслях, и что я обязательно реализую в ближайшее время, – я хочу организовать кампанию в поддержку пропавших детей. То, что твориться сейчас в мире, это безумие. Похищения и торговля детьми, секс-рабство. Это проект, который родится из самой глубины моего сердца. Потому что мало что злит меня настолько же, как это все. Невинные, беззащитные дети, ангелы. Которые сталкиваются с самым темным, что может быть в людях. Каждый год пропадают около двух миллионов детей. Это просто безумие, ад на земле. Я хочу посвящать муралы пропавшим детям. Разрисовывать стены их лицами. Чтобы как можно больше людей видело их. И чтобы те, кто занимается этим всем или хотя бы думает об этом, отовсюду и постоянно видел взгляды этих прекрасных душ, чью судьбу они сломали. Отовсюду.